Философия дружбы

Конец этого тяжелого во всех отношениях года – это не только пора подведения итогов, но и время задуматься над тем, что для каждого из нас представляет важнейшую ценность, которой мы особенно дорожим. Одна из них – это бескорыстная, искренняя дружба, что особенно чувствуется в эти тревожные, но и предпраздничные дни, когда мы вспоминаем ушедших от нас близких людей… С.Л. Франк обладал настоящим даром дружбы. Практически все знавшие его современники отмечали, что Франк был весьма доброжелательным и теплым, даже мягким человеком, который легко ладил с людьми. Об этом говорит тот факт, что Франка уважали наверное все русские мыслители, несмотря на существующие между ними политические или религиозные разногласия.

Список приятелей и коллег Франка достаточно длинный, хотя не перед всеми он до конца раскрывал свою душу и не все могут по праву считаться его подлинными друзьями. Ограничимся здесь несколькими именами. Особая дружба связывала Франка с П.Б. Струве (1870–1944). Мыслители познакомились в 1898 г., а их продолжавшееся до смерти Струве общение формировало их духовные горизонты и философские воззрения. В своих воспоминаниях о Струве Франк писал: «Если Герцен говорит, что первая юношеская дружба не менее ценна и значительна в человеческой жизни, чем первая любовь, то, я думаю, то же можно сказать об истинной, глубокой дружбе вообще, – она так же существенна и значительна – я бы сказал, религиозно осмысленна – в жизни человека, как и истинная любовь». Франк понимал дружбу не как полное согласие и единодушие во мнениях, а как творческий диалог, направленный на совместный поиск истины, порой рождающийся в спорах, но с неизменным доверием и уважением ко взглядам другого, его личного выбора. Его отношения со Струве не всегда протекали безболезненно – например, в 20-годы, когда Франк опубликовал несколько своих работ в евразийских изданиях, его друг, не разделяя этого шага философа, написал ему «гневное письмо». Но оно неожиданно порадовало Франка, который счел его новым выражением их «звездной дружбы». Идейные разноречия между Франком и Струве не мешали их духовной связи, взаимопониманию и привязанности друг к другу. Более того, отношения со Струве, которые проявлялись во взаимной заботе, помощи, сочувствии, наставлении, а также увещевании, стали для мыслителя поводом для размышлений о том, что такое настоящая дружба, своего рода материалом для разработки «философии дружбы». По словам сына Струве, Глеба Петровича, написанным для «Сборника памяти» философа, «аналогий такой дружбе приходится искать в гораздо более раннем периоде русской истории – в пушкинскую пору, когда так развит был культ дружбы».

Конечно, нельзя не вспомнить о дружбе Франка с известным швейцарским психиатром Людвигом Бинсвангером (1881–1966); их переписка в настоящее время готовится к изданию. Франк признавался Бинсвангеру: «В своей жизни я испытал две таких истинных дружбы, которые основывались на таинственном родстве душ и внутреннем притяжении: первая дружба, начавшаяся с моей юности и прошедшая через всю мою жизнь, – дружба с умершим великим русским мыслителем и духовным борцом Петром Струве (эта дружба теперь перешла на наших детей); и вторая дружба – дружба с Вами». Именно Бинсвангеру Франк написал: «истинную и одновременно ненавязчивую мужскую дружбу я считаю не менее ценной для жизни, – и хотел бы сказать, не менее святым чувством, чем истинную эротическую любовь».

В круг друзей Франка входила также женщина – М.И. Лот-Бородина (1882–1957): силу ее духовного воздействия на него он также сравнивал с влиянием Струве. В одном из писем он отметил: «Ваши мысли всегда находят во мне внутренний отголосок», а сама Лот-Бородина в своих воспоминаниях поделилась следующими впечатлениями: «При первом свидании я сразу почувствовала притягательную силу и прелесть этой искупительной личности. (…) Мы стали видеться довольно часто и подходить друг к другу все ближе, найдя общую идейную почву и угадав какие-то созвучные струны, несмотря на различие наших умственных типов и темпераментов».

Франк считал своим другом также Н.А. Бердяева (1874–1948), которому писал: «Мы с Вами связаны, несмотря на все наши идейные разногласия столь многолетним общением, духовной солидарностью в самом основном, и я смею думать, дружбой». При этом Бердяев, по своему собственному признанию, почти не имел близких друзей среди русских эмигрантов. Однако Франк со своей открытостью, сердечностью, участием, а также честностью, благородством и порядочностью не мог не оставить след в душе Бердяева. С Франком был дружен также скандально известный в эмигрантских кругах Л.П. Карсавин (1882–1952), который находил у него поддержку и сам по мере возможностей помогал философу.

Случай почти беспрецедентный: в текстах современников Франка мы практически не находим слов порицания его как человека. Многие критиковали его мысль, многие, – в том числе, и его друзья, – с ним не соглашались по тем или иным положениям, но трудно встретить осуждение нравственной и духовной позиции Франка. Несмотря на скромность и порой стеснительность, он умел притягивать к себе единомышленников, а идейные оппоненты, в свою очередь, его уважали и считались с ним.

Философия дружбы Франка развивается в контексте его антропологии, а точнее – философской психологии. Франк писал Бинсвангеру, что дружба (как и любовь) – означает «быть на родине» у «ты». По словам философа, дружба «дает осчастливливающее, истинное “мы-чувство”». В работе «Реальность и человек» Франк рассуждал: «другие люди для меня суть непосредственно части внешней мне объективной действительности, которую я отчетливо различаю от моего “я”. Но, когда я вступаю с ними в отношение интимной любви или дружбы, то я “имею” их на иной лад, чем я “имею”, например, деньги, платье или мебель. Ибо само отношение любви или дружбы изнутри обогащает меня, пронизывает внутреннее существо моего “я”, живет во мне. Конкретная реальность моего собственного бытия неотделима от него; при разрыве отношения или смерти близкого человека мы сознаем радикальное изменение нашего собственного внутреннего бытия».

Франк был верным и надежным другом, ценил в дружбе постоянство, но и свободу. В его частных письмах отсутствует чувство обиды или мелочных претензий к адресатам. Он не стеснялся просить о помощи, но не злоупотреблял ею, проявлял доброту и отзывчивость. Повезло тем, кто его знал, и вдвойне повезло его друзьям! И в наши дни, когда дружба часто переносится в виртуальное измерение, философия дружбы Франка и его личный пример могут научить нас ценить и любить своих друзей, не пытаясь ими управлять или манипулировать, и быть благодарными за каждую минуту общения с ними.

Сестра Тереза Оболевич